Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Завершение 18-го съезда Компартии Китая в среду и выборы нового руководства партии (потом эти люди возглавят и государство) уже в четверг — явление контрастное. Прежде всего, потому что никогда еще в мировой истории не наблюдалось таких страстей вокруг смены китайских лидеров, причем страсти полыхали прежде всего за пределами Китая.
А в самой стране все не совсем так, съезд там хоть и крупное событие, но не обязательно в том смысле, как это видится из-за рубежа. Объяснение тут простое: Китай и все, что в нем происходит, стали чем-то как никогда ранее важным для всего человечества. Все-таки — вполне вероятно — завтрашний мировой лидер.
Съезд — это такой праздник
Что такое нынешний партийный съезд в Китае? Важный этап в регулярной смене высшего руководства и в корректировке курса, идеологии, направления движения страны. Но не более чем этап, если не сказать — церемониальная часть этой смены.
Сами китайцы в частных беседах говорят по этому поводу примерно следующее: главные решения принимаются в идущих по всей стране дискуссиях накануне, но съезд важен потому, что иначе не будет самой партии. В последние год-два центральное руководство в Китае резко ограничило всекитайские конференции, любые, с говорильней и поеданием вкусной еды на банкетах. Предложило вместо этого пользоваться электронной почтой и спутниковой связью.
И оказалось, что съезд — одно из очень немногих мероприятий, на которых члены партии, объединяющей всю огромную страну с населением в 1,3 миллиарда человек, могут увидеть друг друга вживую и неформально поговорить. А то, что звучит с трибуны, такое же, как в США, отрепетированное действо — это уже вторично.
Хорошие против плохих
Ничему не учатся — такая мысль возникала у меня несколько раз при изучении сегодняшних многочисленных — некитайских — аналитических материалов насчет борьбы в Китае за будущие руководящие места. Все как в кремленологии еще во времена СССР: во-первых, смотрели, кто рядом с кем стоял на Мавзолее на парадах, во-вторых, делили советских, а потом и российских руководителей на две группы. Плохие и хорошие. Консерваторы и реформаторы. До сих пор это делают, объясняя тем, что публика к такому раздвоению и упрощению привыкла, она иначе ничего не поймет. (В итоге и не понимает, потому что в жизни все не так).
Справедливости ради надо сказать, что и для самих китайцев еще с революции 1949 года нечто подобное существует. Высший лидер, председатель — нечто вроде живого бога или, по крайней мере, человека-символа, а премьер — народный любимец. Так было с Мао Цзэдуном и Чжоу Эньлаем.
Тут, конечно, не вредно вспомнить, что в годы гражданской войны Чжоу у будущего председателя Мао занимался в том числе и спецоперациями (то есть был как бы немножко Дзержинским) и вовсе не был добрым волшебником.
Но в любом случае много потеряет человек, который поверит в развитие нынешнего Китая (или России) в форме вечной борьбы двух сил, консервативной и реформаторской.
Еще одна из предсъездовских идей, активно обсуждавшихся в последние недели — это о партийном уставе. Китайские эксперты устроили утечку насчет того, что на съезде из устава уберут ссылки то ли на Маркса, то ли на Мао… То есть, компартия будет в меньшей степени "ком".
Идея была безумная хотя бы потому, что уже третье тысячелетие китайцы ничего и ниоткуда не убирают (если исключить период "культурной революции", когда громилось все, начиная с Конфуция). Внешне там все всегда как и раньше. Даже если оно на самом деле внутренне изменилось полностью.
Если всерьез говорить об идеологии КПК, то это типичная для развивающегося мира прагматичная партия национального развития, такие правят в Индии и Вьетнаме, Южной Африке и России… Ничего по-настоящему коммунистического там не осталось уже в начале 1990-х годов, кроме никого не обманывающей фразеологии. Идея социальной справедливости, борьбы с излишним неравенством — да, но это не больше марксизм, чем где-нибудь в Швеции.
И вот съезд принял поправки в устав: большая неожиданность. Никакого свержения мертвых богов, зато включение в этот документ довольно давно начатой политики в области… экологии. Для Китая, который стал всемирной мастерской за счет тяжелого урона, нанесенного окружающей среде, это важно, это вопрос "будущего китайской нации". Маркс, конечно, вряд ли бы возражал…
Завтра все будет не так, как сегодня
Повторим, совпадение по времени двух смен руководства, в США и Китае, наводит людей на многие мысли. Американцы нехорошо шутят: стоило тратить на кампанию невиданные 6 миллиардов долларов, чтобы оставить все как было? Китайцы говорят, что на их съезд, и даже на множество предшествовавших ему по всей стране собраний и заседаний, ушло уж по крайней мере не 6 миллиардов.
Тем не менее, очевидно, что перемены в нашем мире будут, потому что меняться придется и Америке, и Китаю. В последнем решающая битва будет разворачиваться за социальную справедливость, а злоупотребление властью и коррупция — самые очевидные проявления отсутствия таковой.
Однако главные события тут обычно происходят не на съездах, а в течение первых пары лет после избрания — в данном случае, Си и Ли — на государственные посты. Вот тогда надо будет слушать, что они говорят, и смотреть, что они делают, и это, в отличие от довольно скучного съезда, будет интересно.
Не только китайцам. Успех или неуспех внутренних преобразований в этой стране повлияет на весь мир. По множеству причин, но две из них прозвучали в мировых СМИ и экспертных кругах именно в эти съездовские дни.
Первая: не в какой-то там середине столетия, а в 2016 году Китай станет первой экономикой мира. Это оценка (которую в Китае, кстати, склонны оспаривать) Организации экономического сотрудничества и развития, то есть все вполне серьезно. И вторая причина повышенного внимания к Китаю: оборонные расходы в Азии удвоились за последние 10 лет, причем прежде всего из-за Китая, который обогнал в этом плане Японию и довел свои военные траты до уровня 89,9 миллиарда долларов в год. Китайцы и эти данные оспаривают. Наверное, из скромности.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
